Вернись в мои обьятия - Страница 18

Но не спорить же с Кевином по такому вопросу! Ее нежелание отправиться домой покажется ему как минимум странным.

– Ну… как хочешь.

Кевин глотнул воды, поставил стакан на стол и вновь медленно повернулся к Ширли. Похоже, головная боль так и не отпустила его.

– Что-то ты не выражаешь особой радости по поводу моего предложения.

Тут Ширли долго не раздумывала, ответ был готов:

– Ведь я сказала, что не горю желанием видеть своего брата. Но встречаться с ним поневоле придется, потому что живем мы вместе.

– Ничего, разойдетесь по разным комнатам. Какой номер у твоего брата?

Кевин сунул руку в карман, вынул сотовый телефон, взглянул на дисплей…

– Батарея села! Последний раз я заряжал мобильник еще в Вегасе.

Кажется, пронесло! – облегченно вздохнула Ширли.

Однако радость ее оказалась преждевременной, потому что Кевин добавил:

– Придется воспользоваться стационарным телефоном. – С этими словами он принялся осторожно подниматься из-за стола. Видно было, что каждое движение по-прежнему дается ему нелегко. В какой-то момент он задел больной ногой за ножку стула, и у него вырвалось проклятье, лицо исказилось болью.

Ширли прикусила губу.

– Сиди, я подам тебе трубку.

Телефон здесь был беспроводной, поэтому перенести его с места на место не составляло труда. И хотя предстоящий телефонный разговор ничего хорошего Ширли не сулил, она все же не могла безучастно наблюдать за страданиями Кевина.

Однако через минуту выяснилось, что тот рассуждает иначе.

– Нет! Я сам в состоянии… – Он предпринял вторую попытку подняться. – В состоянии… О дьявол! – На этот раз из-за неосторожного движения боль сковала его голову. Прижав ладонь к виску, он несколько мгновений сидел неподвижно.

Ширли воспользовалась этой паузой, чтобы сходить за телефоном. Положив его перед Кевином, она вернулась на свое место за обеденным столом.

– Проклятье, когда же это кончится… – пробормотал тот, отняв руку от виска, но лишь для того, чтобы тут же начать его массировать.

– Если бы ты не начал со мной спорить, я спокойно принесла бы тебе телефон и у тебя не случилось бы этого приступа, – негромко заметила Ширли. – Понимаю, что гордость не позволяет тебе просить кого-либо о чем-то, но, когда человек плохо себя чувствует, ему позволительно принять помощь. Даже если он мужчина. Видишь, все равно кончилось тем, что я принесла тебе телефон. И ничего страшного не произошло.

Кевин провел рукой по лицу. Боль понемногу отступила, и можно было продолжить начатое. Он взял лежавшую перед ним трубку радиотелефона.

– Какой номер?

Ширли не осталось ничего, кроме как продиктовать цифры. Набрав их, Кевин поднес трубку к уху и стал ждать.

Вот и все, подумала Ширли. Сейчас эти двое между собой договорятся, а мне потом расхлебывать. И так всегда: мужчины решают, а женщины…

– Никто не отвечает, – произнес Кевин. И взглянул на Ширли. – Что бы это значило?

Она сразу повеселела.

– Откуда мне знать?

Немного помедлив, Кевин нажал одну из кнопок и положил трубку на стол.

– Ладно, оставим пока все как есть, мне сейчас не до разговоров…

– А ты давно принимал лекарство? – осторожно спросила Ширли.

– Не помню. Тебе-то что за дело? В няньки ко мне записалась?

– Почему сразу в няньки… Просто раз уж я здесь, то хочу быть чем-то полезна, могу таблетки принести или…

Кевин смерил ее мрачным взглядом.

– Тебе нравится поминутно подчеркивать мою слабость?

– Не-ет, – удивленно протянула Ширли. – Ты как-то неправильно все воспринимаешь. – После некоторой паузы она добавила: – А, понимаю – подобная подозрительность продиктована твоим болезненным состоянием. Но это дело поправимое. Как выздоровеешь, все пройдет. И настроение твое улучшится.

Он отвернулся.

– Мне кажется, что я никогда не выздоровею…

Больше всего ему сейчас хотелось побыть одному. Его мышцы ныли, нога болела, голова тоже, все тело будто побывало в мясорубке. Так что он с большим трудом удерживался от грубости. Даже миролюбивый тон Ширли, и тот действовал ему на нервы. Она то и дело напоминала, в каком беспомощном состоянии он сейчас пребывает, и это казалось ему оскорбительным. Настоящему мужчине не пристало быть слабым. Болен он или нет, это дела не меняет.

– Кевин! Ты здесь? – донеслось с порога, где появилась миссис Эббот. В руках у нее находился поднос. – А я поднялась к тебе в спальню, а тебя нет… Куда, думаю, он мог подеваться… А ты снова встал!

– Не все же мне валяться, – буркнул Кевин.

– Хорошо-хорошо, я просто так сказала, – зачастила миссис Эббот, обменявшись с Ширли многозначительными взглядами. – Раз спустился сюда, значит, здесь и поужинаешь.

Она выставила перед Кевином стоявшие на подносе тарелки, однако тот взглянул на них без интереса.

– Спасибо, но… что-то аппетита нет.

Миссис Эббот добродушно улыбнулась.

– Может, потом появится, там видно будет. Это все пусть пока постоит. – Окинув Кевина ласковым взглядом, она участливо спросила: – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально! – резко ответил тот, чего явно не следовало делать, потому что в ту же минуту его виски вновь будто сковало раскаленным обручем. Процедив ругательство, он плотно сжал губы и зажмурился.

Пока Кевин боролся с очередным приступом боли, Ширли смотрела на него с состраданием. И не видела, что за ней в свою очередь внимательно наблюдает миссис Эббот.

Спустя некоторое время Ширли повернулась к ней.

– Не знаете, Кевин принимал сегодня лекарство?